Реклама в 1920-е годы
В 1921 году было принято решение о введении новой экономической политики (нэпа). Возникшая вследствие этого конкуренция между частными и государственными предприятиями вызвала бурное развитие рекламной графики. Пропаганда советских товаров приобретала не только коммерческий, но и политический характер, и эти задачи требовали новой эстетики и новых визуальных форм рекламного плаката. Создателями таких форм выступили два выдающихся деятеля советской культуры 20-х годов - поэт В. Маяковский и художник А. Родченко. Художественный и поэтический опыт Маяковского, отточенный работой в «Окнах РОСТА», и художественная система конструктивизма Родченко легли в основу творческого метода «реклам-конструкторов» и определили стиль рекламы 20-х годов, включавшей самые разнообразные ее формы: рисунки для газет и журналов, оформление витрин, проекты киосков и фирменной одежды, создание упаковок, этикеток, плакатов, фирменного стиля крупнейших государственных трестов. «Вся Москва украсилась нашей продукцией. Заказчиками были Моссельпром, Госиздат, Резинотрест, ГУМ, Чаеуправление...»,{Родченко А. Работа с Маяковским // В мире книг. 1973. №. 6. С. 64.} - писал позднее Родченко. Плакаты А. Родченко, В. Степановой, А. Левина, А. Лавинского со стихами Маяковского отмечены характерными чертами конструктивистской графики: четкой конструкцией листа, ведущей ролью текста, цветовой скупостью, использованием вместо декора элементов наборной кассы, фотографией в качестве главного изобразительного элемента. Художники разработали действенные приемы подачи текста, они выделяли смысловые узлы и отдельные фразы масштабом, цветом, композицией, конструктивными построениями. Стилеобразующий элемент композиций - буква - подобно декоративному и функциональному стежку прочно «сшивала» ткань плаката. Изобразительный аскетизм конструктивистского плаката не всегда отвечал требованию эмоциональности рекламы; тогда художники использовали фотографию, приемы фотоколлажа и фотомонтажа, применяя в масштабной полиграфической форме выразительные средства конструктивистской книги.
Идеологическая насыщенность рекламы 20-х годов особенно заметна в плакатах Государственного издательства (Госиздат, ГИЗ). Пропаганда книги по существу являлась пропагандой грамотности и знаний, составной частью мероприятий культурной революции. «Долой темноты и невежества иго - в Госиздате любая учебная книга», - эта и многие другие стихотворные строки В. Маяковского звучали подобно политическим лозунгам. В политический лозунг трансформировалась традиционная идея престижности книги, газеты, журнала. Лозунги были активны, требовательны, ультимативны, особенно если к зрителю обращался персонаж, запечатленный фотообъективом (А. Родченко. «Книги по всем отраслям знания. Ленгиз»).
Конструктивистская эстетика была определяющей, но не единственной в рекламном плакате 20-х годов. К новым требованиям адаптировался традиционный коммерческий плакат, «героем» которого продолжала оставаться вещь или заинтересованные в ней персонажи. «Предметными» были многие плакаты Моссельпрома - изобилие товаров, иллюзорно-точно нарисованных М. Тарховым и В. Баюскиным, не только демонстрировало богатый ассортимент, но и свидетельствовало о преимуществе советских фирм. В жанровых сценках были запечатлены представители нового общества и революционная символика. Мечта об индустриальном будущем России воплощалась в изображении строительных лесов и кранов, автомобилей, паровозов, самолетов, - они соответствовали новым названиям товаров: «Заем индустриализации», «Смычка», «Наша марка».
С середины 20-х годов с началом постепенного свертывания нэпа, роль рекламы в экономике и художественной жизни становится менее значительной. В 1925 году на первом совещании «Левого фронта искусств» (ЛЕФ) рекламная деятельность конструктивистов и В. Маяковского и А. Родченко, в частности, подвергается критике за «торжество вещи», порождающее идеологию мещанства, за «одновременное служение революции и нэпу». Конструктивистская и «вещная», реклама все более обособляются: в первой преобладают текстовые афиши с объявлениями различных организаций; вторая эволюционирует в направлении культа вещи, который получит дальнейшее развитие в творчестве мастеров рекламы 30-х годов.
Идеологическая насыщенность рекламы 20-х годов особенно заметна в плакатах Государственного издательства (Госиздат, ГИЗ). Пропаганда книги по существу являлась пропагандой грамотности и знаний, составной частью мероприятий культурной революции. «Долой темноты и невежества иго - в Госиздате любая учебная книга», - эта и многие другие стихотворные строки В. Маяковского звучали подобно политическим лозунгам. В политический лозунг трансформировалась традиционная идея престижности книги, газеты, журнала. Лозунги были активны, требовательны, ультимативны, особенно если к зрителю обращался персонаж, запечатленный фотообъективом (А. Родченко. «Книги по всем отраслям знания. Ленгиз»).
Конструктивистская эстетика была определяющей, но не единственной в рекламном плакате 20-х годов. К новым требованиям адаптировался традиционный коммерческий плакат, «героем» которого продолжала оставаться вещь или заинтересованные в ней персонажи. «Предметными» были многие плакаты Моссельпрома - изобилие товаров, иллюзорно-точно нарисованных М. Тарховым и В. Баюскиным, не только демонстрировало богатый ассортимент, но и свидетельствовало о преимуществе советских фирм. В жанровых сценках были запечатлены представители нового общества и революционная символика. Мечта об индустриальном будущем России воплощалась в изображении строительных лесов и кранов, автомобилей, паровозов, самолетов, - они соответствовали новым названиям товаров: «Заем индустриализации», «Смычка», «Наша марка».
С середины 20-х годов с началом постепенного свертывания нэпа, роль рекламы в экономике и художественной жизни становится менее значительной. В 1925 году на первом совещании «Левого фронта искусств» (ЛЕФ) рекламная деятельность конструктивистов и В. Маяковского и А. Родченко, в частности, подвергается критике за «торжество вещи», порождающее идеологию мещанства, за «одновременное служение революции и нэпу». Конструктивистская и «вещная», реклама все более обособляются: в первой преобладают текстовые афиши с объявлениями различных организаций; вторая эволюционирует в направлении культа вещи, который получит дальнейшее развитие в творчестве мастеров рекламы 30-х годов.
